После развода: войны родителей за ребёнка

200226883-001Психоаналитическое понимание переживаний супругов, представленное в книге Гельмута Фигдора «Беды развода и пути их преодоления»

Что происходит в душе супругов, которым приходится развестись? Что мы чувствуем, когда нас покидают? К чему вынуждены прибегнуть, чтобы не сойти с ума от обиды и горя? В своей книге известный психотерапевт Гельмут Фигдор отвечает на эти и другие вопросы, связанные с разводом.

«К социальным и материальным трудностям разведенных родителей добавляются трудности душевные», – пишет Фигдор.

Экс-супруги оказываются захваченными сильнейшими переживаниями. Ярость на бывшего супруга, порождаемая обидой и разочарованием, становится причиной агрессии и мстительных фантазий. У многих развод превращается в непосредственную травму, поскольку он активизирует страхи перед одиночеством.

В такой ситуации каждому человеку особенно необходима надежная любовь хотя бы одного человека. А кто это, если не собственный ребенок? Матери и отцы слишком часто нуждаются в своих детях как в ком-то, кто их наверняка любит, и «злоупотребление ребенком в качестве замены взрослого партнера» дает им возможность выжить психически.

Это приводит к изобретению различных стратегий, призванных привязать к себе любовь ребенка. И стратегии эти, прежде всего, направлены против бывшего супруга, который становится теперь воплощением самой угрозы. Страх перед потерей любви ребенка является самым частым мотивом препятствования матери его отношениям с отцом. Вот почему матери и отцы так часто очерняют друг друга (открыто или скрытно) перед ребенком.

Ещё в ходе супружеских конфликтов постепенно, а порой и внезапно, амбивалентный образ партнера – то есть образ человека, обладающего как позитивными, так и негативными чертами, в представлении другого сильно изменяется. Изменяется до такой степени, что ему теперь приписываются исключительно отрицательные свойства, в то время как субъект в своих глазах становится персоной абсолютно положительной, более того, своего рода жертвой. Подобные «процессы расщепления» являются результатом не просто болезненных переживаний, причиненных партнером, они становятся бессознательной стратегией, дающей возможность навсегда отказаться от того, кто когда-то был так горячо любим: «С таким человеком ничего не стоит расстаться!». Феномен расщепления вступает в силу и тогда, когда покидают тебя; он помогает преодолеть боль и обиду: «Такой человек мне не нужен, он может спокойно убираться вон! Если бы я только раньше знал(а)...».

И если один родитель в глазах другого выглядит теперь лишь эгоистичным, безответственным и злым, то, естественно, как можно допустить, чтобы твой любимый ребенок поддерживал отношения с таким человеком! Какая любящая мать доверит ребенка «дьяволу», и какой любящий отец добровольно отдаст любимое дитя «ведьме»? Это означает, что чаще всего борьба за ребенка кажется родителям просто необходимой, поскольку сознательная ее цель – защитить ребенка от нанесения ему предполагаемого вреда.

Вот какой случай из своей работы приводит Фигдор. Господин Ц., как и многие другие отцы, обратился за консультацией по той причине, что его разведенная жена все чаще отказывала ему в посещениях ребенка. Хотя у нее каждый раз находилась, казалось бы, вполне уважительная причина, но господин Ц. подозревал, что это только ее уловка. Делала она это, как он считал, «из мести», потому что он оставил ее ради другой женщины. «Мы начали работу, чтобы посмотреть, какие возможности имеются в его распоряжении и как он может дальше развивать отношения с дочерью, невзирая на помехи со стороны матери», – рассказывает Фигдор.

Консультирование продолжалось три четверти года. Уже через два месяца едва ли случались отказы в посещениях, а через полгода мать иногда сама предлагала ему забрать дочку в следующую субботу, хотя это была не «его» суббота. Перед завершением работы мать однажды позвонила ему, чтобы спросить, не хочет ли он продлить отпуск, который он собирался провести с дочерью.

Что же произошло? Мать не обращалась ни к консультанту, ни к психотерапевту. Не возникло у нее и связи с другим мужчиной. Причина столь отрадных изменений заключалась исключительно в изменении поведения господина Ц. по отношению к своей бывшей жене. Достаточно привести случай, имевший место в самом начале.

«Господин Ц. пришел ко мне со вздохом: «С этой женщиной просто невозможно общаться! Она ничего не желает слышать, у нее на уме одна только месть. Здесь ничего невозможно изменить!». Дальше он поведал следующую историю: у его бывшей жены был день рождения, он хотел сделать примирительный жест, поскольку недавно, в рождественские праздники они сильно повздорили (отец хотел на неделю отправиться с дочерью кататься на лыжах, но мать не разрешила). Итак, он пригласил ее ужинать, и она приняла приглашение. «Мы очень мило беседовали, чего не было уже давно. Но потом, за десертом она закатила вдруг истерику, мы разругались и она ушла».

На вопрос терапевта, что послужило причиной ссоры, он ответил, что он «всего лишь» спросил, а не мог бы он все-таки поехать с дочкой кататься на лыжах. Когда он это рассказывал, ему и в голову не пришло, как такой поворот должен был обидеть женщину, чья гордость и без того уже сильно пострадала при разводе. Она вдруг поняла, что приглашение на ужин адресовалось, собственно, не ей, а было всего лишь тактическим шагом, уловкой для достижения иных целей.

«Когда мы заговорили об этом, отец признался – не только мне, но и себе самому, – что приглашение действительно было сделано с этой целью, иначе ему и в голову бы не пришло приглашать ее в ресторан. Итак, это его собственная агрессия, а не «истерика» матери, разрушила этот «милый вечер». При дальнейшем исследовании выяснилось, что каждый раз, когда жена вызывала в нем ярость, он бросал упреки в ярости ей. Что она не могла ему простить того, что он покинул ее и ребенка. Отвечая на мои дальнейшие вопросы, он признался в своем собственном чувстве вины по отношению к бывшей жене и дочери. Ему стало ясно, что обвинения помогали ему смягчить это чувство. Уже через несколько недель наши беседы привели к тому, что господин Ц. заметно изменил свою позицию. А это, в свою очередь, привело к тому, что и бывшая супруга стала более приветливой, и ему стало легче договариваться с ней обо всем, что касалось ребенка… В результате она сумела использовать и для себя лично то обстоятельство, что у ее дочери есть отец, который хочет разделить с ней заботы о ребенке».
Материал подготовила
Юлия Букинга, психоаналитический психотерапевт